Автор: Евгений Гаврилов, Инна Петрова Выпуск: Просмотров: 2807

Концерт оперного певца и исполнителя латиноамериканских песен Дмитрия Риберо состоится в Смоленской филармонии только 17 июня, а артист уже успел не только побывать в Смоленске на репетиции, но и дать интервью «Городу».

Выступать Дмитрий Риберо будет вместе со Смоленским русским народным оркестром имени Дубровского. Несмотря на то что певец родился в Москве, после того, как в 8 лет он переехал в Колумбию, а затем в США, вплоть до 2010 года его концертная деятельность практически не охватывала родную страну.

- Ваша смоленская «проба пера» прошла успешно? Готовы выйти на сцену?
- Мне очень понравился ваш оркестр, очень высокий уровень мастерства, надеюсь, оправдаю все ожидания! И город у вас красивый, до репетиции посмотреть не получилось, сразу из гостиницы - сюда, мельком увидел крепость и собор, но после, надеюсь, будет время познакомиться поближе.

- Вы ведь в России недавно гастролировать начали. С чего все началось?
-Кинофестиваль «Амурская осень» заново открыл для меня Россию. Меня тогда пригласил Сергей Новожилов, а второй приезд в те края уже был с благотворительными концертами - ездили по затопленным регионам, помогали музыкой отвлечься людям от их несчастья. Я часто принимаю участие в благотворительных акциях и концертах - в Питер ездил на «Детский КиноМай», теперь еду на него же, но уже в Болгарию. Очень понравилось выступать в детских домах, для меня это новый и, без сомнения, полезный опыт.

- Ваш папа - известный колумбийский режиссер Марио Риберо, а мама - актриса советского и российского кино Любовь Полехина. Как они познакомились? На съемочной площадке?
- Оба учились у Сергея Герасимова во ВГИКе: мама - на актерском, папа - на режиссерском. Там и познакомились.

- А почему же вы не пошли по их стопам и связали свою жизнь с музыкой?
- Когда я был маленький, я ненавидел всей душой все, что связано с кино, боялся камер. Меня, в ту пору пятилетнего мальчика, уговорили сняться в роли маленького Льва Толстого. Уже и текст выучил, и грим сделали, и переодели. Помню, я тогда еще возмущался: зачем мне лапти, когда есть хорошие новые туфли?! Но когда начались съемки, закапризничал, стал сбрасывать с себя одежду. В итоге все устали от моих капризов и взяли другого мальчика. Сейчас, конечно, обидно. С удовольствием хоть в одной сцене появился бы, тем более что это последняя работа великого Сергея Герасимова.

- Сложилась бы ваша судьба иначе, останься вы в России?
- В Латинской Америке с искусством было не намного легче, чем здесь в 90-е. В Колумбии к классической музыке очень неоднозначное отношение. Одна из причин, по которой мы переехали в США, - там попросту не было хороших педагогов. В России огромный уровень культуры, если бы я тут остался, вполне мог вырасти виолончелистом. В любом случае, мне повезло, что мои родители - люди творчества. В своих начинаниях я встречал искреннюю поддержку в отличие от тех людей, чьи близкие не только считают, что искусством сложно заработать на жизнь, но и вовсе не воспринимают это как серьезное занятие, с которым можно связать свою судьбу.

- А во время творческой деятельности не хотели ни с кем связать дальнейшую жизнь, обрести вторую половину?
- Конечно, подобные ощущения возникают, особенно в такой бурной атмосфере, полной эмоций, репетиций, гастролей и выступлений. Я считаю, что это нормально, когда люди, находящиеся рядом в такие моменты, могут испытывать какие-то чувства, любовь, страсть. Особенно это характерно для сложных партий в опере, когда на сцене только оркестр и два исполнителя. Но сейчас у меня есть любимый человек. О детях пока рано задумываться - попросту не смогу уделить им достаточно внимания.

- Такой плотный график?
- Судите сами: сейчас репетиция, завтра - в Москву, послезавтра - в Болгарию на 2 дня, после два дня в Санкт-Петербурге, 16-17-го снова к вам, после опять Москва и северная столица, будет несколько концертов. И к концу месяца - в Ейск. Я не знаю, как все успеть, думал, вы мне подскажете (смеется).

- Зритель сильно отличается от концерта к концерту?
- Различия особенно существенны, если сравнивать русских и европейцев. Здесь очень тепло принимают, публика образованная и эмоциональнее других. В Германии, например, нужно внимательно присматриваться, чтобы понять, искренне ли понравилось выступление. Европейцы вообще сдержаннее, кроме, пожалуй, итальянцев - у них даже на опере, как на футбольном стадионе. Не понравится, запросто могут крикнуть «Прочь со сцены!».

- Вернемся к неудавшейся карьере актера… Вы же все-таки закончили актерские курсы знаменитого Ли Страсберга в Нью-Йорке. Значит, все-таки были мечты о кино?
- Объясняется это просто: хотел быть лучше как актер, но именно на сцене оперы. Это помогает лучше держаться и детальнее прорабатывать выступления. Эта школа считается в США одной из сильнейших. У Страсберга учились Аль Пачино, Роберт де Ниро, Мэрилин Монро. Но я вам скажу, что очень многие приемы заимствованы у Станиславского. Разве что Ли приспособил их под ритм Голливуда - там, где у Станиславского уходил месяц, Страсберг управлялся за неделю или две.

- Чего же ждать от вас со сцены смоленскому зрителю?
- Увидите на концерте. Будут звучать латиноамериканские песни и старинные русские романсы. Постараюсь не разочаровать!

Фото Евгений Гаврилов